Борцы с пластиком убеждают нас, что именно бытовое использование изделий и материалов из синтетических полимеров привело к загрязнению окружающей среды вообще и Мирового океана в частности. Поэтому необходимы запреты и ограничения на использование пакетов, посуды, упаковок. Именно так будет спасена природа. Но так ли?
В 2015 году американские биологи поймали морскую черепаху с трубочкой в носу. Видео операции по извлечению этой соломинки быстро стало вирусным, чем воспользовались «зеленые», выступившие с призывом отказаться от пластиковых соломинок как одной из самых серьезных угроз природе. #Stopsucking (хватит сосать) — под таким девизом в мире уже не первый год идет борьба с пластиковыми коктейльными соломинками. Это привело к тому, что от них отказываются крупнейшие международные компании. Хотя достоверных количественных данных об ущербе, наносимом соломинками морской фауне, нет.
Но есть количественные данные об ущербе, наносимом морской фауне выброшенными рыболовными сетями. Эта проблема известна давно, специалисты писали о ней уже в 80-90 годах прошлого века. "В 1975 году один только мировой рыболовный флот сбросил в море около 135 400 тонн пластиковых орудий лова и 23 600 тонн синтетического упаковочного материала. Любительское рыболовство тоже несет ответственность за сброс значительного количества морского мусора и по данным береговой охраны США около 52% всего мусора, сбрасываемого в воды США, приходится на них". (Цитируется по 1).
С тех пор количество рыболовных судов возросло, выросло и загрязнение океана орудиями лова. В последние годы ХХ века в Мировом океане ежегодно терялось 6,4 млн тонн орудий лова (1).
Недавнее моделирование ситуации в зоне «Большое Тихоокеанское мусорное пятно» показало (2), что рыболовные сети представляют 46% от всего пластикового мусора в районе площадью 1,6 млн. км2.
На северо-западе Гавайских островов аквалангисты в 1996-2006 годах удалили со дна 848 тонн потерянных орудий лова (3).
И это не просто пластиковый мусор, который убивает пассивно, при заглатывании, а именно орудия лова, сети и ловушки, специально разработанные для поимки морских обитателей.
Многие из них продолжают ловить и после того как утеряны или выброшены. Для них придумали специальный термины «сети-призраки» и «призрачная рыбалка». В отчете FAO указано, что хотя сети-призраки составляют менее 10% морского мусора, призрачная рыбалка оказывает разрушительное воздействие на морскую фауну (4). Повторю еще раз, ущерб от призрачной рыбалки — это не просто ущерб от коммерческого перелова, это животные, которые погибли просто так, безо всякой пользы для людей.
В сетях-призраках погибают морские млекопитающие, птицы, черепахи, рыбы и беспозвоночные. Проанализировав 76 литературных источников 1997 - 2015 годов Stelfox с соавторами сообщили о 5400 запутавшихся в таких сетях морских млекопитающих, черепах и акулах 40 различных видов (5).
870 «сетей-призраков», обнаруженных в прибрежных водах штата Вашингтон, США, содержали более 32 000 морских животных, в том числе более 500 птиц, 23 млекопитающих, 1036 морских птиц и 31278 беспозвоночных (6) (Из текста статьи не совсем понятно про беспозвоночных - запутались они в сетях или обжили их).
Браун с соавторами приводит данные из ведомственных источников (7):
* Балтийское море - общий вылов трески потерянными сетями за 28 месяцев наблюдений может быть оценен как 3 - 906 тонн, что составляет от 0,01% до 3,2% официального вылова трески в том же месте и в то же время
* Юго-западные воды северо-восточной Атлантики. Общий вылов рыбы-черта потерянными сетями оценен в 18,1 тонны, что составило 1,46% от общего коммерческого вылова в этом районе. Наихудшая оценка призрачного улова составила 4,46% от общего коммерческого вылова (55,3 т).
Уловы хека сетями-призраками оценены в 733 - 7000 особей (1,67 - 2,25 тонн) в год, то есть в 0,3% общего вылова (684 т в 1999 г).
* Средиземное море, промысловая акватория Франции - ежегодная гибель от потерянных сетей оценена в 2072-4144 экз. хека и 1605-3209 ракообразных. Для хека это составляло от 0,27 до 0,54% от общего коммерческого вылова.
Уругвайские ученые (8) обследовали 48 морских львов и котиков, у которых на шеях были ошейники из пластикового мусора. В 34 случаях из 48 это были остатки рыболовного снаряжения.
В иранской части Каспийского моря (это не Мировой океан, но важный рыбохозяйственны водоем) протралили кошкой 31 км прибрежных вод, вытащили 515 потерянных сетей. В сетях оказались 524 рыбы и 3 птицы. Большинство рыб относились к ценным промысловым видам — осетровые, каспийская сельдь, кутум (9).
Вот такие примеры ущерба от сетей призраков. Хотелось бы написать, что есть еще примеры, но нету. Тема эта не очень популярна. Не то, что микропластик.
Например, 16/11/2019 мой поиск по словам "ghost fishing" OR "ghost gear" OR "ghost net" на сайте PubMed дал 16 ссылок на научные статьи, а по слову «microplastic» - на 1077 публикаций. И это при том, что ущерб от сетей-призраков существует и выражается количественными показателями, а про микропластик пишут «мы все понимаем, как это опасно, хотя не можем это подтвердить фактами». И это среди научных работников!
А если посмотреть на политиков, чиновников и общественников, то контраст еще разительнее. Судя по их активности, основной источник пластикового загрязнения — это бытовые, а не промышленные отходы. Ведь
* запрещают одноразовую посуду, но не трогают одноразовые медицинские и лабораторные изделия.
* запрещают соломинки для напитков, но не гораздо более многочисленные трубки из разнообразных полимеров, применяемые в промышленности и сельском хозяйстве.
Общемировое потребление пищевой рыбы на душу населения выросло с 9,0 кг в 1961 году до 20,2 кг в 2015 году, в среднем примерно на 1,5% в год.
Непосредственной добычей рыбы в 2016 г занималось 40,3 миллиона человек, а количество рыболовных судов в 2016 году оценено в 4,6 млн. единиц. Их этого количества 75% приходилось на страны Азии. И это по официальным данным, не считая браконьеров. А сколько еще миллионов заняты обеспечением рыбаков и переработкой уловов.
Я не хочу сказать, что ущерб, наносимый утраченными орудиями лова, скрывается. Нет, специалисты его изучают, но эти результаты как правило публикуются в ведомственных отчетах и мало интересуют общественность. То ли дело миллиарды частиц микропластика в чашке чая, о которой сообщили многие СМИ. Да и финансирование исследований влияния потерянных сетей, по-видимому, не очень щедрое.
Зато у мертвого кита, если его выбросило на берег в достаточно цивилизованном месте, берут образцы органов, чтобы поискать там микропластик, на это гранты есть (11).
Зато мой коллега в международной морской экспедиции по учету молоди лососей занимался и совершенно непрофильными количественными исследованиями микро- и макропластика.
Вот и приходится тем, кто пишет о потерянных сетях делать реверансы по схеме «ужас, но не ужас-ужас-ужас».
Да, сети, которые ложатся на дно и перемещаются по нему, пока окончательно не заякорятся там, они, конечно убийцы массового поражения, но ведь потом на них появится новая жизнь, на них осядут беспозвоночные, в них будут прятаться рыбки. То есть про выброшенную бутылку или пакет никто доброго слова не скажет, что, мол, с их появлением в море стало больше субстратов для оседания личинок сидячих животных, а про сети говорят.
Так что когда вам рассказывают про очередной успех в борьбе с пластиковыми пакетами и одноразовой посудой, имейте в виду, что этим вас отвлекают от безнадежного и бессмысленного дела противодействия пластику в промышленности и сельском хозяйстве.
Безнадежном, потому что прогресс не остановить, и рост производства пластмасс за последние 65 лет существенно опередил рост любого искусственно производимого материала, далеко обогнав производство стали и цемента, занимающих второе и третье место.
Бессмысленном — потому что те материалы, которыми нам предлагают заменить пластик, наносят при своем производстве, эксплуатации и утилизации гораздо больший ущерб окружающей среде, чем синтетические полимеры. Но вернемся к рыболовным сетям. Перспективы безрадостные. Проблема будет усугубляться благодаря прогрессу в производстве синтетических волокон. Теперь тонкие, практически незаметные в воде сети стали доступны по цене даже рыбакам бедных стран. Эти дешевые сети более эффективны, чем сети из толстых нитей, но они менее прочные, а ремонтировать их технически тяжело и экономически невыгодно. Они стали практически одноразовыми. Если раньше орудия лова терялись в результате технических проблем и погодных условий, и такая потеря была очень печальным событием для рыбаков, то теперь выгодно использовать сети как одноразовые изделия — рыбы и беспозвоночные, имеющие промысловую ценность, просто вырываются из сети, а малоценная добыча так и остается в выбрасываемой сети. При этом сетное полотно разрушается лишь частично, так что выброшенные сети продолжают призрачную рыбалку.
Вот очень яркий пример (12). Рыбаки бедной страны КНДР используют в Японском море дрифтерные сети с ячеей 20–40 мм и высотой 8–12 м. Длина сетного порядка, выставляемого с каждого плавсредства, превышает километр. А таких корейских судов в Японском море тысячи! Мало того, что они этими сетями бесконтрольно вылавливают лососей и кальмаров, это хоть в пищу идет. Но потом выброшенные корейцами сети оказываются у российских берегов, нанося ущерб животному миру и пачкая берега.
Рыбохозяйственные органы разных стран пытаются уменьшить ущерб от перелова рыбы в море, запрещая использовать многокилометровые дрифтерные сети. Это работает там, где население законопослушно.
Но 75% рыбаков находятся в Азии (те же 75% процентов, что и в ситуации с мусором). Да и в первом мире браконьеров хватает. И именно поэтому браконьеры, которые продолжают их использовать, выбрасывают такие сети и при опасности задержания. И напоследок специально для тех, кто боится микропластика. Основная часть микропластика это не кусочки и не фрагменты пленки, это волокна. А откуда берутся волокна? Из синтетических тканей, из морских канатов, из рыбацких сетей.
НЕОЖИДАННЫЕ ВЫВОДЫ
1. Вы вносите гораздо больший вклад в пластикове загрязнении Мирового океана тогда, когда покупаете рыбу, пойманную в море, а не тогда, когда пользуетесь одноразовой посудой, пакетами или иными синетическими полимерами в быту.
2. Покупая рыбу, выращенную в морских садках, а не пойманную в море, вы снижаете свой личный вклад в пластиковое загрязнение моря.
3. Пропагандистские и запретительные кампании против использования пластика в быту направлены на отвлечение вашего внимания от истинных источников пластикового загрязнения окружающей среды — промышленности, сельского хозяйства и рыболовства.
Использованная литература
2. Lebreton, L., Slat, B., Ferrari, F. et al. 2018.
Evidence that the Great Pacific Garbage Patch is rapidly accumulating plastic.
Sci Rep 8, 4666
doi:10.1038/s41598-018-22939-w https://www.nature.com/articles/s41598-018-22939-w 3. Kelsey Richardson, Regina Asmutis-Silvia, Joan Drinkwin, Kirsten V.K. Gilardi, Ingrid Giskes, Gideon Jones, Kevin O'Brien, Hannah Pragnell-Raasch, Laura Ludwig, Kyle Antonelis, Susan Barco, Allison Henry, Amy Knowlton, Scott Landry, David Mattila, Kristen MacDonald, Michael Moore, Jason Morgan, Jooke Robbins, Julie van der Hoop, Elizabeth Hogan. 2019.
Building evidence around ghost gear: Global trends and analysis for sustainable solutions at scale.
4. Macfadyen, G.; Huntington, T.; Cappell, R. 2009.
Abandoned, lost or otherwise discarded fishing gear.
UNEP Regional Seas Reports and Studies No.185; FAO Fisheries and Aquaculture Technical Paper, No. 523. Rome, UNEP/FAO. 115 p.
5. Martin Stelfox, Jillian Hudgins, Michael Sweet. 2016.
A review of ghost gear entanglement amongst marine mammals, reptiles and elasmobranchs.
Marine Pollution Bulletin. V. 111, P. 6-17.
6. Good, T.P., June, J.A., Etnier, M.A., Broadhurst, G. 2009.
Ghosts of the Salish Sea: threats to marine birds in Puget Sound and the Northwest Straits from derelict fishing gear.
Mar. Ornithol. V. 37, Р. 67–76.
Marine Policy. V. 31, P. 488–504.
9. Masompour, Y., Gorgin, S., Pighambari, S. Y., Karimzadeh, G., Babanejad, M., & Eighani, M. 2018.
The impact of ghost fishing on catch rate and composition in the southern Caspian Sea.
Marine Pollution Bulletin, V. 135, P. 534–539.
doi:10.1016/j.marpolbul.2018.07.065
11. Amy L. Lusher, Gema Hernandez-Milian, Joanne O'Brien, Simon Berrow, Ian O'Connor, Rick Officer. 2015.
Microplastic and macroplastic ingestion by a deep diving, oceanic
cetacean: The True's beaked whale Mesoplodon mirus.
Environmental Pollution. V. 199, P. 185-191.
* * *
Кто перевел ее на русский — не знаю.
